Приключение за партой

        Осеннее утро. Паша идёт в школу. Он высокий, имеет спортивную фигуру, его узкие джинсы подчёркивают длинные ноги и упругую попу, а между ног вульгарно выпирает сами знаете что. Хоть бы постыдился, негодник. При виде его гениталий девочки (а может и мальчики), перестают думать об учёбе. Паша вошёл в класс и уселся на заднюю парту, прозвенел звонок. Сегодня первый день учебного года.

        Учительница зашла в класс вместе с новым учеником. Это был милый на лицо парень, при его виде у Паши в груди забилось чаще, а ещё та самая выпуклость между ног стала увеличиваться. Новенького звали Марком. Тот уселся на свободное место рядом с Пашей. Вообще, Паша любил сидеть один, но был не против посидеть рядом с таким привлекательным парнем. 

        Его волосы отдавали приятным сладким ароматом, а девичьи черты лица вызывали желание поставить его на колени и заставить сосать… Ой, это я залез в мысли Паши, тут уже одно безобразие. Что за пошлости. В штанах Паши уже стало тесно, но он невозмутимо поздоровался c Марком.

Теперь они сидят вместе. Прошло пару уроков. На переменах Паша с Марком немного разговорились.

Однако, во время светских бесед Пашу не покидало желание трахнуть Марка любым способом, хоть прямо во время урока.

Середина урока математики. Учитель что-то пишет на доске. Кто-то старательно учится, кто-то смотрит в окно. Некоторые играют в телефонах, а Паша, чьи джинсы скоро порвутся от стояка, решается на действия. Он кладёт свою руку на колено Марку. Этого никто не видит, кроме Марка, ведь он закутан в тёплую куртку. Парень вздрагивает от неожиданности и смотрит на Пашу. Он видит его широкую улыбку и кладёт свою руку на Пашину. Тёплая рука, даже горячая. Она начинает скользить к бедру, и вот она уже лежит на промежности. 

        Марк от удивления широко открыл глаза. Но он продолжил записывать примеры в тетрадку. Ох, да какие к чёрту примеры, когда такой сексуальный парень положил руку между твоих ног. У Марка началась эрекция, пространство в паху увеличилось и стало горячим. Теперь Паша гладил через штаны твёрдый стержень Марка.

– Соломонов, к доске! – учитель обратился к Марку.

Тот в панике попытался стряхнуть Пашину руку со своего члена, но она вцепилась в него.

– Я не знаю, как это решить, учитель.

– Никто не знает, Соломонов, давай, дуй уже.

Одна ученица сказала:

– Я могу решить.

Она пошла к доске, а бешеное сердце Марка продолжало колотиться. Он шёпотом обратился к Паше:

– Ты чего вытворяешь, из-за тебя я чуть не опозорился!

Паша усмехнулся и ответил:

– Да, прости. Я хочу загладить свою вину…

И тут его рука нырнула под резинку штанов, и Марк застыл. Ему было страшно, но хотелось, чтобы Паша продолжал.

Пашина рука блуждала по мягкой ткани трусов, наминала фрукты Марка. Банан уже готов был вырваться из тонких трусиков, а сливы жаждали, чтобы их опустошили.

Марк был на седьмом небе, естественно. Не каждый день тебе дрочит под партой привлекательный парень. В это время Паша думал, как бы более интересно провести время? Ему хотелось, чтобы Марк изо всех сил пытался сдерживать свои стоны.

Рука перестала наминать член Марка и нырнула под резинку белых трусиков. Теперь Паша дрочил Марку. Тот отчаянно пытался делать невозмутимое лицо, но его щёки покраснели. Ах, какие эмоции внутри… Паша с умилением наблюдал и продолжал своё дело.

Всё было хорошо для Марка, однако Паша отпустил его прибор, и теперь его пальцы обхватили правое яичко. Марк напрягся. «Что он собирается делать?», – думал он.

       Паша сдавил свои пальцы, и яйцо Марка оказалось в тесной клетке. С каждой секундой пальцы сжимались всё сильнее. Мальчик не мог закричать, не мог застонать, он мог лишь прикусить нижнюю губу, выгнуться дугой и проклинать Пашу… Яички ведь такие чувствительные, как можно так издеваться над ними?! 

       Марк укоризненно посмотрел на Пашу. Как же так ему повезло нарваться такого садиста… А ведь как всё хорошо начиналось.

       – Соломонов, у вас всё хорошо? – сказал учитель, когда заметил ученика на последней парте, с красным лицом, нездорово ровной осанкой и глазами на мокром месте.

       – Нет, в смысле да, спасибо, всё хорошо, - очень бодро и весело сказал Марк. В это время Пашины пальцы сделали правое яичко почти плоским.

       – Отпусти, прошу… - шёпотом сказал Марк.

       – А ты отсосёшь мне? – таким же шёпотом спросил Паша.

       Марк кивнул, и Паша реши дать ему передышку. Пульсирующее яичко всё ещё отдавало ноющей болью, которую Марк должен был скрывать, но угроза отступила.

       Уроки закончились. Паша и Марк остались в классе одни.

       – Ты хочешь прямо здесь? – спросил Марк.

       – Да, тебе что-то не нравится? – спросил Паша.

       – Просто сюда могут зайти…

       – Ну и пусть заходят, - ответил Паша, уверенный, что никто не зайдёт.

       Паша расстегнул молнию и приспустил свои джинсы с нижним бельём. Его член уже стоял, и под ним низко висели переполненные спермой яички. Крупные, яйца настоящего альфа-самца. Марк опустился на колени и застыл в нерешительности.

       – Ну соси уже, сучка! – подгонял его Паша.

       Марк взял в рот Пашин член и стал двигать головой. Паша был на седьмом небе. «Да, вид сверху ещё более сексуальный. Какой же он охуенный» - думал он в экстазе.

       – Бери полностью! – приказывал он Марку.

       Вместо этого Марк поднял руки, обхватил руками его яички и, не сдерживая себя, сжал их. Если бы он ходил в качалку, то от Пашина гордость была бы превращена в кашу, и он мог бы забыть о жизни альфа-самца, безудержно трахающего всех парней и девушек в округе.

       – Ааааргх! – Паша простонал от сильной боли.

       Марк был рад, что смог отомстить, если это можно так назвать.

       – Сожми сильнее, сука, сильнее! – прорычал на него Паша.

       После этих слов вся радость Марка улетучилась. «Он точно ненормальный», - подумал он. Но отказывать в такой милой просьбе не стал. Он сдавил мячики Паши сильнее, тот выгнулся, его рельефный пресс напрягся, ягодицы поджались.

       – Аааргхх… Хороший мальчик… - похвалил он Марка за старания.

       Марк ускорил темп. Паша схватил его за затылок, и силой насадил на свой член до упора.

       – Как же он хорош, - думал Паша, трахая рот Марка, пока тот плакал. Хотя эти слёзы были скорее рефлективными, всё-таки в его горло долбился чужеродный орган. А сам Марк был счастлив. Он с удовольствием сосал член и жмякал мячики Паши, заставляя того стонать и напрягать своё тело от смеси боли и удовольствия.

       – Я сейчас кончу, не вздумай выплёвывать, сука, - вежливо предупредил Паша своего компаньона.

       Марк в этот момент сдавил яички Паши сильнее, пережав их у основания и оттянув вниз. Это дало Паше отличный заряд адреналина, он был под кайфом от всего этого.

       – ААааргх! – Паша громко стонал, когда его сперма начала наполнять рот и сильными струями ударяться в горло Марка. Яички опустошались от спермы, а Марк помогал им, раздавливая их своими тонкими пальцами и выжимая из них всё до последней капли.

       Одновременно с этим, за дверью дрочил некто, наблюдающий за этой картиной. Он стоял в позе собачки, всматриваясь в замочную скважину. Его гениталии были просунуты наружу через ширинку. Парень был на пределе и должен вот-вот кончить. Его яички распирало от возбуждения и накопленной спермы. Парень выгнулся дугой и обильно, но бесшумно кончил на светлую деревянную дверь. Вот же удивится завтра уборщица.

       – Ты охуенный, Марк, я хочу трахнуть тебя ещё раз, - властно произнёс Паша.

       Марк был рад такой похвале. Но тут Паша заметил стояк, выпирающий из штанов Марка.

       – Прости, как я мог забыть о тебе, давай я помогу, - разродился Паша.

       Он подошёл к Марку, сдёрнул с него штаны и нижнее бельё, и, не церемонясь, схватил того за член и стал его надрачивать. Другой рукой он обхватил гладкие наполненные яички, и теперь он мог контролировать, когда Марк будет просить у него пощады, а когда будет умолять кончить. Однако, после нескольких движений, несмотря на сдавленные яйца, Марк стал кончать на одежду Паши, на его узкие джинсы и стильную кофту.

       – Ах ты негодник, запачкал мне всю одежду, - стал журить его Паша.

       А Марк, опёршись руками на стол, тяжело дышал. Он был рад, что сел за одну парту с Пашей.